Мост - Страница 51

И северный витязь, который двурог.

Второй был разбит на священной горе…

За ткнис и ни вякай гаварю ножытчку и трясу им перид сваей фезиономией. Я жудко злой патаму што все хажу хажу а толку нет и бошка все ишшо с похмелия балит.

Содержится первый в похлебке из рыб

И в смехе, исторгнуть который могли б

Владельцы второго: монарх-лицедей

И средневековый помещик-злодей,

Услышав подобный ответ от меня:

«Похлебка с монархом? Да это ж…»

Ты убльудок ишшо чивонибудь вякниш и будиш патом разгавариват с крабами и рыбами понял пригразил я ножытчку. И тута я увидил как из тумана выходит лотка с веслами а в ней мужык здаравеный такой урод в чорных лахмотях. Стаит он в лотке руки слажил на пузи и рожа высокамерна такайа. А я ни магу панять как лотка то двигаица наверна магия каканибудь. При стает лотка к беригу перидо мной я зализаю и мужык мне руку пратягиваит. Я иё нажимаю а он гаварид плати молыш и руку ни апускаит.

Тута я метч дастал ета ж аффигеть можна с етими инасрантцами. При ставил астрие к иво глодке а иму кажица хоть бы хны. Ета ты гаварю Хрен. «Харон», — атвичаит как ни в чом ни бывало. Так вот гаварю у миня дениг ни многа так што как насчот в долг? А он дажи ни раз думываид сразу бошкой мотаид. «У тебя должны быть монеты на глазах, все мертвецы обязаны платить перевозчику». Нихринаж сибе сурпризики думаю ета ж аффигеть можна. Да тока ято ни миртветц гаварю и он как буто над етим по кумекал. «Совсем пограничная стража распустилась, — гаварид на конетц. — Ну да ладно, может, ты и расплатишься со мной, если умеешь орудовать этой железкой». Я тута смикаю што он имеит ввиду мой метч. А што ты от миня хочиш преятиль спрашиваю.

Каротче мы сашлис на том што циной маей пириправы чериз рику будит песяя бошка. Мужык скозал што пес па клитчке Серь-Берь живед на том берегу на сколе Пакойник и стерижот вхот ва дваретц. «По одной голове он скучать не будет, — гаварид Харон, — а мне нужно украшение на нос лодки». Ета каким жи нада быть изврашченцем штоб до такой прозьбы дадумаца но я рассудил што люди абриченые жыть в стой мидвежией дыре далжны видь какта развликаца.

Па ту сторану рики то же было тумано и тимно. Я аставил Харона в ивоной лотке а сам пашол па дароге к етому балшому дому типа дварца каторый стаял на утесе. Па пути я ухо диржал вастро в друк паявица етат пес Серь-Берь. И правилно делал што астиригалса патаму што чудовишче выскотчило мне навстретчу из варот када я паднялса на сколу. И у етай долбоной звирьюшки было ажно три бошки! И все ани рытчали и слюни пускали. И я тута понял што етот пидрила Харон имел ввиду када гаварил што па одной бошке пес скутчать ни будит. Адну враз и аттяпал. Тока ета ж скока нада летцензий для ахоты на таку тварь адну или три. А у псины правалица мне наетом месте бошка апядь хоп и вырасла.

Шел первый в храм Божий дорожкой кривой

По полюшку-полю с травой кормовой.

Второй коченел на ледовой горе,

Потом согревался в медвежьей норе.

При встрече заливисто лаяли, но

Наивно считать, что разгадка — «гов…»

Тута я кречу эй преятиль лави и выхватываю кинжял каторый между тем всяку чуш нисет и швыряю сабрыва. И пес купился.

Гляжу я сабрыва и вижу што Серь-Берь шмякнулси в низу об коминюки. И тада я очинь даволный сабой нагнулса за бошкой а ана возми да покатис кабрыву. Хател паймать да замеш-колса ана сорвалас и разбилась в смядку об камни и кинжял я тожи патирял. Вот же гацтво думаю и иду к балшому двартцу в очинь плахом настраении. А в нутре темно хочь глаз кали. И я дажи ни вижу куды миня нисет датамушта бошкой страшна треснулси об низку приталоку ажио искры из глаз ну как о статуйю мраморну прилажился. И ни видна пачти ничиво можит у миня бошка рас сажена и кров тикет на глаза. Кароче хажу я вслипую и ошшупью пытаюс апредилить где ста я и натыкаюс на разные вешчи и ругаюс вавсю. И тута я вдрук слышу шыпение и мима миня литят стрелы и стукаюца об калоны и стены и падают на каминый пол. А я все ишшо очинь плоха вижу но мине удаеца раз глядеть в тени какова то страннава убльудка. Он шыпит и пытаица воткнуть в миня стрилу другую. Ну думаю зашибис ета ж аффигеть можна. Эх жалка нету при мине таво смышленава кинжяла.

Ей первый любезно приносит пчела

И лепит на грудь за лихие дела.

Второй даст одна из сестер девяти

За путы, которых прочней не найти.

Вдвоем охраняют волшебный дворец.

Ты понял, кто это? Ан поздно — …

Хватит гаварю всяку долбону чуш нисти жива иди сюда. И вижу как возли маей руки завис в воз духе валшебный кинджял. Я иво лавлю и кидаю а сам бросаюс на пол. И та поскуда катора шыпела вдрук издает придушиный кашляюшчий звук и смолкаит. Я падошол и ета оказываица женшчина ужастная навид в миня из лука стриляла. Я ишшо плоха вижу но замичаю какие у ние жудкие волосы прям крысины хвасты наверна с раждения бошку ни мыла. Так и аставил иё валяца мордой в лужи крови а вот валшебный кинжял выдирнул из иё глодки. Клянус у етой жудкой бабы кров была што твая кислата от ниё дажи дым шол.

Ну да минета што стово я пашол далше искать Спяшчу Кросавитсу.

Ну нихренаж сибе сурпризики.

Апять аблом! А случилас вот што я на конец нашел комнадку типа келья адну на весь дваретц в каторой было коешто а в астальных было пусто. Ни ужастных женшчин ни песов приврадников с лишними бошками и сокровишч тожи нету. И казалос уже мине што все ета совершено напрастная патеря времини и от етой мыстли у миня насраение ис портилос но на худой конетц думаю здес есть красивая дивитца катора спит мертвым сном а штоб иё раз будить нада иё пациловать. Нащщет пацилуя ни знаю а уж трахнуть иё не откажус канешна.